Лора Стор - Из рая в рай и дальше[СИ]

Невозможно было поверить, что Альбины больше нет… Что она уже не обнимет Лору утром и не поцелует в переносицу… Не будет смотреть на неё нежными глазами и дарить по вечерам горячие губы… гулять с ней в парке и вместе готовить ужин…

Аленький цветочек завял навсегда…

Одна… Снова одна… За что?… Почему она уже второй раз теряет любимую?… Что теперь делать?… Как жить?…. Лора опустилась на колени и заплакала…

Мысли наскакивали одна на другую и словно молот били по голове… Слёзы застлали глаза… На выходе из кладбища Лора не заметила, как возле неё остановилась большая чёрная машина. Из неё выскочили какие-то люди и, схватив Лору, усадили на заднее сиденье. Бросившиеся на помощь Сергей и Гена не успели — машина мгновенно умчалась прочь.

Чужие люди — Лора не могла вспомнить их лица… Тёмные стёкла не давали увидеть6 куда её везут…

— Кто вы? Куда…

— Заикнись.

Здоровенный бугай, больше напоминавший шкаф, ударил Лору локтем в лицо…

Почувствовав, что её куда-то волокут, Лора открыла глаза. Большой дом, богатая обстановка. Бросили в кресло. Плеснули водой в лицо. Лора подняла голову.

— Ну что, очнулась?

Перед ней стояла Виктория Петровна, министерская дама, курировшая их организацию.

— Наконец-то! — на её лице было торжество. — Наконец-то ты — моя! Эта сучка Альбина получила всё сполна! Я просила, чуть ли не умоляла, обещала всё, что угодно. Она отказывалась. Её предупреждали, а она отмахнулась:»Что она мне сделает?» Сделала! Теперь ты будешь обслуживать меня!

Лора удивлённо смотрела на Викторию Петровну, ещё не совсем понимая, о чём она говорит.

— Ещё Алёна, эта блядь, когда жила с тобой, хвасталась:»Моя Лора — самая ласковая! Больше никто так не умеет». А потом всех достала своим нытьём;»Зачем же я её бросила…» Она уже решила просить у тебя прощения, но не успела… Эта небольшая вечерняя авария….

— Она приходила… — прошептала Лора.

— Она не могла к тебе прийти. Она умерла.

— Она приходила ночью… Просила прощения… А утром — исчезла…

Виктория Петровна строго сказала:

— Она умерла на месте. Я видела как из машины вынимали ту кучу мяса и костей, что от неё осталась.

— Так это Вы… — с ужасом прошептала Лора.

Виктория Петровна презрительно продолжала:

— Думала: дам тебе немного погрустить и… А тут в командировку отправили от министерства. Отказываться нельзя было. Карьера превыше всего! И эта сучка Альбина меня опередила. Она когда-то ещё спорила с Алёной, что ты будешь принадлежать ей. Ты знала об этом?

— Нет…

— А что они были не просто подругами, а одно время даже жили вместе?

— Не знала…

— Вот видишь! Она не всё тебе рассказала! А я тебе глаза открою. Алёна была ещё та блядь, всегда девочек молоденьких любила. Почему она стала жить с тобой — до сих пор не понимаю… Они с Альбиной, когда расстались, часто заключали пари: кто быстрее затащит в постель какую-нибудь симпатичную девицу. Но если одна из них выигрывала, то другая уже никогда не брала эту девушку. Так было всегда. Ты — исключение из правил. Альбина взяла тебя после Алёны… Меня это удивило! У неё столько всяких было, разных возрастов… Но никто не задерживался больше 2–3 недель. С твоим появлением она стала другим человеком. Не ходила на тусовки: «Меня Лорочка дома ждёт», «Лорочке надо то-то и то-то купить»… Ну я решила ей этот праздник подпортить! Что же ты за экземпляр такой, что две такие стервы рядом с тобой стали котятами? А она: «Не отдам, не отдам…» Отдала!

— И её тоже Вы… — Лора смотрела на Викторию Петровну дикими от ужаса глазами.

Та нервно засмеялась:

— Ну, не я лично…

— Ваши люди…

— Ладно. Забудем. Сегодня будешь со мной.

— Нет, — тихо сказала Лора.

— Что?

— Нет! — прозвучало уже твёрже.

— Будешь! — визгливо крикнула министерша. — Отведи её в комнату.

«Шкаф» схватил Лору и потащил по коридору. Вырываться было бесполезно — его пальцы словно тиски сжимали Лорину руку. Открыв дверь, он втолкнул Лору в комнату и запер.

Она огляделась: старенький диван и… всё… Ветки дерева за окном были столь многочисленны, что кроме них больше ничего не было видно.

Лора легла. Очень болела голова… Хм… Никогда б не подумала, что Виктория Петровна… Она всегда так презрительно смотрела… А Альбина действительно не ладила с ней… Всегда говорила: «Опять эта министерша заебала своими придирками!»… не может быть… Неужели она? … И Алёну… И Альбину… И тут Лора ясно увидела печальные глаза Альбины и: «Я тебя никогда и никому не отдам. Слышишь? НИКОГДА И НИКОМУ!»… и еле-еле слышное: «Прости…»… Так вот, что она имела ввиду… А я НИЧЕГО не знала… и не догадывалась, что такое может быть… Ну почему же Альбина ничего не говорила?… Берегла… Не хотела волновать… Лора заплакала…

28 июля, 19, 30 августа 2005 года.

Темнело. Пора было перевязывать ногу и пить таблетки…

Открылась дверь, вошёл «шкаф» и, схватив Лору за руку, снова потащил.

От яркого света она зажмурилась. Постепенно открывая глаза, Лора увидела прямо перед собой шикарный стол со множеством блюд и бутылок. Затем, чуть поодаль, огромную, поистине королевскую кровать. Полулежавшая Виктория Петровна была голой… А у неё неплохое тело для её возраста…

«Шкаф» вышел. Они остались вдвоём. Министерша встала и подошла к Лоре. Её, чем-то намазанное тело блестело и пахло цветами.

— Ешь, пей.

— Спасибо. Не хочется.

— Тогда давай, — она взяла Лорины руки и положила себе на грудь. — Начинай!

Лора печально усмехнулась:

— Я не могу.

— Почему?

— Должны быть какие-то чувства: тепло, нежность, любовь наконец… Без них у меня ничего не получится…

— Вот большая мягкая кровать — ложись — Это тебе и тепло и нежность. А когда начнёшь — будет и любовь. Смотри!

Она нажала на кнопку звонка. Вошли две девушки.

— Вперёд!

Девушки начали целовать и облизывать тело Виктории Петровны.

— Вот — любовь!

— Это не любовь: это — работа.

— Ну так работай!

— Не могу. Есть одно единственное чувство, которое не позволяет мне делать ТАКУЮ работу…

— И какое же?

— Ненависть.

Оттолкнув девушек, министерша вскочила, подбежала к Лоре и с размаху ударила её по лицу.

— Да кто ты такая?!

В удар было вложено столько сил, что Лора рухнула на пол. Виктория Петровна начала исступленно топтать её ногами, норовя попасть в лицо, и всё повторяла:

— Дрянь!…Дрянь!…Дрянь!…

Испуганные девушки забились в угол. Наконец министерша устала. Тяжело дыша, она взяла бутылку и, сделав несколько глотков, улеглась на кровать. Девушки робко приблизились.